Флибустьер. Магриб - Страница 18

– Есть, – кивнул де Пернель. – Караман пришел в Эс-Сувейру на четырех шебеках, но в гавани были и другие суда, не меньше дюжины… – Он наморщил лоб. – Можно расспросить Пирса, Антонио, Луи и Жана, вдруг что-то вспомнят… На берегу, рядом с корабельными стоянками, высокая изгородь, а за ней – сараи. Мне кажется, что туда загоняют невольников-гребцов с пиратских кораблей. Должно быть, их несколько сотен.

Серов вернулся к столу, достал лист бумаги, кивнул на чернильницу.

– Какие в Эс-Сувейре укрепления? И где? Нарисуйте, шевалье, и пусть ваши люди уточнят. Сколько орудий и каких? Кто охраняет гавань? Большое ли войско у Мулая Измаила, который правит в этих землях? Сколько его солдат в Эс-Сувейре? Какая численность пиратских экипажей?

– Боюсь, что не смогу ответить на все ваши вопросы, – промолвил рыцарь, однако взял бумагу, обмакнул перо в чернильницу и принялся рисовать. В его точных экономных движениях ощущалась сноровка военного человека. Абдалла внимательно следил за тем, как на бумаге появляется чертеж, щурил темные глаза-маслины, склонял голову к плечу и вдруг заметил:

– Здэс нэ так, эфенди. Я жить в этот страна и побывать в Эс-Сувэйр, я знаэт.

Они с Деласкесом принялись подсказывать де Пернелю, тут же исправлявшему рисунок. Серов внимательно слушал. Войско у Мулая Измаила было огромное, но пехотинцы и всадники стояли большей частью в крупных континентальных городах, у Феса, Марракеша и Мекнеса, а также у Касабланки, принадлежавшей португальцам, и на границе с Алжиром. Эс-Сувейра являлась незначительным пунктом на окраине державы, местом ссылки инвалидов и одряхлевших солдат, одной из мелких баз магрибских пиратов в Атлантике; население тут пробавлялось торговлей, рыболовством и добычей раковин, из которых получали пурпурную краску. Этот марокканский городок не мог похвастать крепкой обороной: порт охраняли две батареи со старыми четырех– и шестифунтовыми пушками, увечных воинов Измаила было сотни две, и Абдалла назвал их ленивыми свиньями и хадиджами, что означало недоноски. Самую серьезную опасность представляли пиратские суда и их команды, которые могли насчитывать тысячу бойцов, и две, и три. Но Абдалла утверждал, что в преддверии зимы боевых кораблей в Эс-Сувейре немного – возможно, дюжина или десяток. Еще он добавил, что между городом и портом лежит большая базарная площадь с харчевнями и кабаками, где пираты продают и покупают, дерутся друг с другом, торгуются с купцами, а в промежутках между этими занятиями пьют и ходят к женщинам.

– Пьют? – удивился Серов. – Аллах запретил магометанам пить.

– Аллах запрэтит вино, но ест гашиш и ест другой напитки, крэпче. – Абдалла приподнял кружку с ромом. – Этот напиток в Коран нэ сказан, потому пьют. Но турок пить всэ. Турок сын Иблис, почти нэ правовэрный.

– Магрибцы турок не любят, – пояснил Мартин Деласкес.

– Но ты, Абдалла, рома не пьешь, хоть христианин, – сказал Серов. – А христианину положено закладывать за воротник – это, знаешь ли, символ веры. Но ты не пьешь! Почему? В самом деле еретик? Или все еще предан Аллаху?

Мавр покачал темноволосой головой.

– Аллах, Христос – разный названий для Бога, который чэловек придумат. Я учится у суфий Али ибн Джарир, и учитэл сказат: Бог, чэловек – едины. Вахдат аль-вуджуд! Жизн ест постижэний Всевышний и собствэнный душа… Но вино – плохой дорога к Богу.

«Философ»! – подумал Серов с уважением, забрал у Абдаллы емкость со спиртным и разлил по трем другим кружкам. Сам он относился к православному роду-племени, а де Пернель с Деласкесом были католиками, но похоже, что настоящим христианином в их компании являлся Абдалла.

Рыцарь закончил чертеж и протянул его Серову.

– Это все, мессир? Все, чем мы можем быть вам полезны?

– Нет. Есть еще одно обстоятельство. Оно касается женщины.

– А! – воскликнул Деласкес. Он видел Шейлу на испанском судне и, вероятно, догадался, о чем пойдет речь.

– Среди пленников, захваченных Караманом, моя жена, молодая красивая женщина. Очень красивая! У нее должен быть… – Серов почувствовал, как перехватывает горло, глотнул рома и закончил: – Она на третьем месяце. Мы ждем ребенка.

– Дева Мария! – произнес де Пернель. – Заступись и сохрани! Эти мусульманские собаки могут…

Но Абдалла прервал его, заговорив на арабском, и говорил он довольно долго, делая по временам скупые жесты, прикладывая к сердцу ладонь и протягивая руки к открытому окну, то ли к звездам и небу, то ли к близкому африканскому берегу. Деласкес несколько раз о чем-то переспрашивал мавра, затем повернулся к Серову и сказал:

– Он говорит, дон капитан, что молодые красавицы всегда достаются предводителю – обычай такой, что у турок, что у арабов. Караман возьмет ее себе, но насиловать не будет. Красивые женщины со светлыми волосами и синими глазами очень, очень дорогой товар! Редкий! Караман продаст ее в гарем или подарит большому владыке, султану Мулаю Измаилу, который любит европейских женщин, или дею Алжира, а может, отвезет в Стамбул. Но сначала позволит ей родить дитя, потому что с животом она не представляет ценности. У магометан есть опытные старухи, они проверят, что ваша жена в тягости и присмотрят за ней. Не беспокойтесь, синьор! Они это сделают лучше, чем лекарь в любой из стран Европы.

Серов наконец смог вздохнуть полной грудью. Пряча лицо в тенях, он проворчал:

– Надеюсь, ей не придется жить в неволе семь месяцев и рожать у арабов или турок. Я должен раньше ее найти! А если будут там опытные старушки, так мы их с собой прихватим. Я за одну такую старушку тысячу песо отдам!